Теперь епископы не могут фиксировать якобы божественные события
Новые правила гласят, что только Папа Римский может объявлять явления и откровения «сверхъестественными». Документ «Нормы поведения при распознавании предполагаемых сверхъестественных явлений» стал заменой предыдущего руководства, опубликованного в 1978 году, в настоящее время считающегося «неадекватным».
Чудодейственные изображения Девы Марии, плачущие и мироточащие статуи были частью католицизма на протяжении веков, но эпоха социальных сетей побудила Ватикан принять жесткие меры против потенциальных мошенников и мистификаций.
В старом правиле считалось, что сверхъестественные явления, такие как «явления Христа или Пресвятой Девы Марии и другие феномены», укрепляли веру и поощряли набожность, а в некоторых случаях приводили к созданию популярных святынь.
На сегодняшний день представители папского престола выразили обеспокоенность в связи с быстрым распространением в социальных сетях информации о непроверенных кровавых слезах, появляющихся на статуях или священных изображениях.
По словам кардинала Виктора Мануэля Фернандеса, новое руководство «не преследовало цели контролировать или тем более подавлять дух веры». Но некоторые случаи сверхъестественных явлений использовались частными лицами в целях получения прибыли, власти и в личных интересах, а иногда и в качестве предлога для установления контроля над людьми или совершения злоупотреблений.
Он подчеркнул, что существовала «возможность того, что верующие могут быть введены в заблуждение событием, которое приписывается божественной инициативе, но является всего лишь продуктом чьего-то воображения, стремления к новизне, склонности к фабрикации лжи (мифомании) или склонности ко лжи».
Новые правила лишают епископов права признавать «сверхъестественную» природу явлений и других якобы божественных событий. Вместо этого он предлагает епископам шесть возможных формулировок, начиная от nihil obstat (ничто не препятствует), которые допускали бы и даже поощряли веру в народе, и заканчивая заявлением о том, что явление не является сверхъестественным.
Предполагаемые явления Девы Марии некоторым людям привели к тому, что Фатима в Португалии и Лурд во Франции стали популярными и прибыльными местами паломничества. Заявления церковных деятелей, таких как святой Франциск Ассизский и падре Пио, о том, что у них действительно появились стигматы — раны на месте гвоздей, которые пробили плоть Христа при распятии, вдохновили миллионы католиков.
Но скептицизм по поводу случая в Меджугорье в Боснии и Герцеговине, где якобы явления Девы Марии ежегодно привлекает тысячи паломников, побудил Папу Римского в 2018 году провести расследование. По словам Фернандеса, пока никаких выводов сделано не было.
«Бог никогда не прекращает изливать на нас свои благодатные дары посредством действия Святого Духа», — подчеркнул он. Но долгом церкви было «защищать верующих от всякого обмана».
Ватикан принял решение ужесточить правила расследования сверхъестественных событий, таких как явления людям Христа или Девы Марии, добавив, что чрезмерная активность воображения и откровенная «ложь» могут нанести вред верующим.
Новые нормы предписывают более «взвешенную» интерпретацию событий, которая, как правило, позволяет избежать прямого объявления их сверхъестественными явлениями. Они были перед публикацией одобрены Папой Франциском.
«При определенных обстоятельствах не всё бывает черным или белым, — заявил журналистам кардинал Виктор Мануэль Фернандеса и добавил, что «иногда возможная божественная реакция смешивается с человеческими домыслами и фантазиями».
История католической церкви полна эпизодов странных или необъяснимых явлений, связанных с религиозными статуями или другими предметами.
Новые рекомендации были приняты через два месяца после того, как Церковь заявила, что ряд широко известных чудес, приписываемых одной из фигур Девы Марии в городке Тревиньяно-Романо под Римом, в том числе увеличение пиццы в размерах, были ложными.
Подчеркивая сложность проблемы, Ватикан с 1950 года расследовал только шесть случаев таких предполагаемых сверхъестественных событий, причем на одно из них потребовалось около «семидесяти мучительных лет».
Новые правила требуют более тесного сотрудничества между епископами соответствующих епархий и Ватиканом в проведении подобных расследований. Окончательные решения епископов должны быть представлены на утверждение дикастерии.
Некоторые инциденты «могут быть связаны с человеческим фактором, теологически неточными выражениями или интересами, которые не совсем законны», — отмечается в документе.
Верующие могут быть введены в заблуждение событиями, приписываемыми божественной причине, которые на самом деле могут быть «просто продуктом чьего-то воображения» или тех, кто «склонен ко лжи».
Напомним также, что в апреле 2023 года Ватикан создал Обсерваторию по наблюдению за явлениями и мистическими феноменами, связанными с образом Девы Марии, чтобы помочь епископам, сталкивающимся с подобными случаями.
До сих пор в России воспринимают Бразилию как страну, «где в лесах живет много, много диких обезЯн, и они каааак прыгнут!», в чем «виноват» популярный и гениально снятый фильм Виктора Титова «Здравствуйте, я ваша тётя». Другие знают её как страну карнавалов и футбола, что соответствует действительности. Но есть там и классический балет, развитию которого во многом способствовал гениальный танцовщик XX века Владимир Васильев. Это по его инициативе в 2000-м году в городе Жоинвиль открыли уникальную и пока единственную в мире зарубежную школу Большого театра, превратившая провинциальный городок в южном штате Санта-Катарина (Бразилия) в один из главных центров подготовки артистов балета в стране. А сегодня ее выпускники также танцуют в Казани, Перми, а с недавних пор знойные бразильянки и бразильцы обосновались и в Самре, в театре оперы и балета им. Шостаковича. Дуэт Педро Сеара и Лаура Васконселос стал главной сенсацией международного конкурса артистов балета и хореографов «Арабеск», который только что завершился в Перми. Своё первое интервью победители дали обозревателю «МК».
Стоит сказать, что помимо золотых и серебряных медалей, множества призов и дипломов, они стали обладателями одной из главных наград конкурса — Специального приза Екатерины Максимовой и Владимира Васильева «Лучшему дуэту конкурса»…
— В России имена Педро и Лаура одни из самых известных. Лаура — благодаря поэту Петрарке, а Донна Педро — мужу тетушки Чарли из Бразилии Донны Розы д’Альвадорец, хотя в фильме этот герой даже не появляется….
— Нужно будет обязательно посмотреть этот фильм, мы его никогда не видели и даже ничего не слышали о нём. То-то наш худрук Юрий Петрович Бурлака называет меня иногда Доном Педро, а я то удивлялся – смеётся Педро Сеара.
Мы сидим в его гримёрке после окончания заключительного Гала-концерта, который бразильская пара закрывала, великолепно исполнив па-де-де из балета «Дон Кихот». Я говорю, что мне понравились его шпагаты в воздухе, которыми он оснастил своё выступление в этом па-де-де, а Педро жалуется на травму в паху, которую получил на репетиции, после II тура конкурса. Она то, по его мнению, и помешала идеальному исполнению этих шпагатов и вообще его танцу на III туре. Вообще-то этот танцовщик совсем не трюкач. У него благородная и яркая манера исполнения, и танец энергичен, смел, но вместе с тем лиричен и музыкален. Педро, или как его ласково называют в труппе — Педрик, латиноамериканец явно исконного древнего индейского происхождения, танцовщик с запоминающимся красивым лицом и шикарной фактурой, которая так ценится в балете. Он меньше двух лет живет в России, но по-русски говорит довольно хорошо. В Жоинвиле работают русские педагоги, поэтому русская речь знакома и Педро, и Лауре с того самого момента, как они поступили в школу.
— Расскажи о своих впечатлениях на конкурсе… Тот момент, когда около часа ночи ты узнал, что получил бронзу, серебро, несколько дипломов и спецпризов.
— Я, конечно, был очень рад, потому что всегда знаю, что я хочу. Ещё маленьким мечтал о таких наградах, поэтому мне очень приятно их получить, тем более на конкурсе Екатерины Максимовой и Владимира Васильева. Вот о них я всегда знал с самого детства, всегда смотрел видео этой великолепной пары. Они — мои иконы. И так мне кажется для любого артиста балета. Когда обратно приеду в Бразилию, хочу во все театры Бразилии разослать фотографию, как я получал медаль. Это очень трудно получить такие премии в России, где есть лучшие в мире артисты балета. Я не русский человек, я вырос в Бразилии, но у меня есть премия в России. Это же здорово! Это даст мне стимул работать ещё лучше: в балете нужна дисциплина, нужно знать традиции балета.
— Кто твои любимые артисты?
— У меня их много… Конечно, Рудольф Нуреев, Владимир Васильев, Михаил Барышников, Леонид Сарафанов…
— Живя в Бразилии, думал, что когда-нибудь окажешься в России и будешь здесь работать?
— Нет, я никогда не думал, что окажусь в России, но всегда любил русский балет и русских артистов балета и мечтал попасть сюда, чтобы учиться русскому балету. Я мечтал танцевать так, как танцуют русские артисты. А этого можно добиться, только работая здесь. Если я не буду работать в России, то никогда не смогу так танцевать.
— Как ты получил приглашение от Самарского театра?
— Директор школы Большого театра в Бразилии, где я учился, русский. Он как концертмейстер и пианист раньше работал в Большом театре и знал Юрия Петровича Бурлаку (худрук Самарского театра). И наш директор послал мои видеозаписи Юрию Петровичу по электронной почте: урок, вариации и па-де-де. И нас с Лаурой пригласили посмотреть театр, показаться. И потом предложили контракт. Предоставили прекрасные условия, хорошую зарплату, театр нам снимает квартиру. Я даже не думал, что мне предложат статус премьера, а мне сразу предложили ведущего солиста. Конечно, я понимал, что надо пройти через кордебалет, и какое-то время я одновременно танцевал и в кордебалете, и сольные партии. Но довольно быстро стал получать и главные партии: принцев, Зигфрида и Дезире в «Лебедином озере» и «Спящей красавице», принца в «Щелкунчике», юношу (или Шопена) в «Шопениане», виконта Рене де Божанси в балете «Павильон Армиды», Жана де Бриена в «Раймонде», Ромео и Париса в «Ромео и Джульетте», Базиля в «Дон Кихоте».
— А русскую зиму вы как переносите, морозы? У вас же в Бразилии ни снега, ни льда никогда не бывает…
— Зима в России прекрасна! Но, конечно, нам, к ней не привыкшим, иногда бывает трудно. Но светит солнце, и вокруг очень красиво и мирно. Но бывают недели, когда всё вокруг становится серым, тогда бывает грустно. В такие моменты помогает хороший музыкальный плейлист. Музыку я вообще люблю слушать.
— Школа Большого театра в Бразилии организована по инициативе Владимира Васильева, возглавляющего жюри конкурса «Арабеск». Когда ты учился, ты видел его? Он к вам, наверное, приезжал?
— Владимир Васильев, как основатель школы, приезжает к нам в Бразилию каждые пять лет: смотрит, как учатся студенты, работают педагоги. Всегда обращал внимание на способных учеников и мог сказать, что у этого человека есть фактура, способности. И наш директор прислушивается к этим замечаниям. Владимир Васильев смотрел мой экзамен и даже репетировал со мной, когда я учился в школе. В частности, над балетом «Дон Кихот», когда я танцевал партию Эспады. Ведь все балеты в нашей школе делал Васильев, где-то восемь лет назад.
— С Лаурой вы всегда танцуете в дуэте?
— По-разному. В «Ромео и Джульетте» мы танцевали веронских влюбленных. В «Жизели» танцевали: она — Жизель, я — графа Альберта. А в «Лебедином озере» я танцевал и с Лаурой, и с Ксенией Овчинниковой, примой Самарского театра.
— Во время конкурса ты мне говорил, что у тебя кроме Самарского театра в России, были и другие предложения…
— Да. После школы у меня было предложение сдать экзамен для поступления в Парижскую оперу. Я послал им видео, но в Париж из-за пандемии поехать на просмотр не смог. А Лаура была в Париже, тоже сдавала экзамены, но не прошла… Там важна французская школа, а не русская, которой нас учили.
— И тут в гримерку вошла Лаура и сразу включилась в разговор.
— Да, у меня был аудишн в Парижской опере, я прошла урок до конца. Там было две части: сначала станок. Кто не справлялся, уходили. Потом делала класс в центре уже без палки. Но дальше вариацию я уже не показывала, потому что не прошла. Туда я смогла попасть, потому что до этого имела аудишн в Португалии, в Лиссабоне, вот оттуда и приехала в Париж. Села на автобус и приехала.
— Сколько времени вы уже не были в Бразилии?
— Год, — отвечает Педро. — Мы, конечно, очень соскучились! Но на деньги от некоторых призов, которые мы получили на конкурсе, мы сможем купить билеты, чтобы увидеть нашу семью. В Бразилии у нас остались семья, друзья, одноклассники… Я из очень творческой семьи, где есть писатели, музыканты, певцы. В Бразилии у меня осталась любимая бабушка. Она старенькая, и я очень хочу её увидеть. Наш отпуск короткий — 28 дней. И как только сезон в Самаре закончится, мы уедем в отпуск на родину, чтобы увидеть наши семьи и рассказать им обо всем.
— В Бразилии очень популярен футбол и карнавалы. Ты разумеется танцевал на карнавалах? И хотя для танцовщиков, это не очень рекомендуется, играл ли ты в футбол?
— Да, конечно, я участвовал в карнавалах. Танцевал там в очень красивом костюме ангела с крыльями. В школе, когда был маленьким, на уроках физкультуры играл в мяч, волейбол и настольный теннис.
— А в каких русских городах вы с Лаурой уже успели побывать в России?
— Пока мы познакомились с Самарой, немного с Москвой. Ещё танцевали в Петербурге на фестивале в честь Сергея Дягилева. Мы танцевали тот самый балет, которым Дягилев открыл в Париже знаменитые «Русские сезоны» — «Павильон Армиды», который у нас в театре восстановил Никита Долгушин. Но на знакомство с городом у нас времени, к сожалению, не было. Да и в Перми из-за конкурса не смогли ничего посмотреть. Хотели посетить Дом Дягилева. Нам рассказывали, что там интересная выставка, есть огромных размеров памятник Дягилеву знаменитого скульптора Эрнста Неизвестного переданный в дар городу. Но не успели, времени у нас было не так много. Только чтобы поужинать. Мы смогли посетить всего три замечательных местных ресторана…
ВОЗ сделала заявление, что смертность от онкологического заболевания будет увеличиваться
Новые оценки были опубликованы в преддверии Всемирного дня борьбы против рака 4 февраля, они подчеркивают «растущее количество случаев» рака и необходимость устранения неравенства в отношении рака, согласно IARC, агентству по борьбе с раком Всемирной организации здравоохранения.
Международного агентства по изучению рака (IARC) заявило: «число новых случаев заболевания раком в Европе, по оценкам, вырастет на 22,5 процента в течение следующих двух десятилетий».
По данным всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), в период с 2022-го по 2045 год число диагностированных раковых заболеваний во всем мире вырастет на 55 процентов — примерно с 19,9 миллиона случаев рака в 2022 году до 30,9 миллиона случаев в 2045 году.
ВОЗ сообщила, что среди факторов, способствующих росту, старение населения, табак, алкоголь и ожирение, а также загрязнение воздуха. А по статистике, сейчас у каждого пятого человека в течение жизни развивается рак, в то время как примерно каждый девятый мужчина и каждая двенадцатая женщина умирают от него.
По мере роста заболеваемости раком в будущем смертность от рака также возрастет, по оценкам, с 9,7 миллиона человек в 2022 году до 16,6 миллиона человек во всем мире в 2045 году.
В Европе наиболее распространенным типом рака является рак молочной железы, за которым следуют рак простаты и толстой кишки, согласно оценкам IARC на 2022 год. Что касается смертности, то в ЕС наиболее распространенными причинами являются рак легких, колоректальный рак и рак молочной железы. В Португалии около 30 процентов наиболее распространенных причин рака связаны с потреблением табака.
«В то время, когда финансирование здравоохранения по всей Европе подвергается растущему давлению, мы рискуем свести на нет десятилетия прогресса в улучшении здоровья и благополучия миллионов людей, — сообщает региональный директор ВОЗ в Европе Ханс Клюге. — Поскольку мы выходим из пандемии COVID-19, мое послание всем — как политикам, так и гражданам — заключается в том, что нам нужно больше, а не меньше здоровья».
В новом отчете Международного союза по борьбе с раком (UICC) заявляется, что в Европе существует явное неравенство в плане доступа к онкологической помощи. Например, люди с низким социально-экономическим статусом в Швеции подвергаются более высокому риску смерти от рака по сравнению с теми, кто находится в более привилегированном положении, отмечает UICC.
«Несмотря на прогресс, достигнутый в раннем выявлении раковых заболеваний, лечении онкологических больных и уходе за ними, существуют значительные различия в результатах лечения рака не только между регионами мира с высоким и низким уровнем дохода, но и внутри стран. Существуют инструменты, позволяющие правительствам расставлять приоритеты в лечении заболевания и обеспечивать каждому доступ к недорогим качественным услугам. Это не просто вопрос ресурсов, а вопрос политической воли», — утверждает глава UICC Кэри Адамс.
Среди мер, к которым призвал UICC, — увеличение финансирования борьбы с онкологическими диспропорциями, включение количества данных услуг в национальные программы здравоохранения и внедрение общих программ скрининга рака.
Новые оценки Глобальной онкологической обсерватории IARC выявили значительное неравенство между более развитыми странами и слаборазвитыми нациями. В странах с высоким индексом человеческого развития, показателем, основанным на образовании, ожидаемой продолжительности жизни и доходах, у каждой 12-й женщины будет диагностирован рак молочной железы, а каждая 71-я женщина умрет от него. Но в странах с низким индексом человеческого развития только у одной из 27 женщин диагностируется рак молочной железы, но одна из 48 женщин умирает от него.
«Вероятность того, что у женщин в странах с низким индексом человеческого развития будет диагностирован рак молочной железы, на 50 процентов ниже, чем у женщин в странах с высоким индексом человеческого развития, однако они подвергаются гораздо более высокому риску умереть от этого заболевания из-за поздней диагностики и недостаточного доступа к качественному лечению», — объяснила заместитель главы IARC по надзору за раковыми заболеваниями Изабель Соержоматарам.
По данным ВОЗ, число новых случаев рака в странах с низким индексом человеческого развития увеличится на 107 процентов в период с 2022-го по 2045 год, в то время как предполагаемое число случаев рака в странах с высоким индексом человеческого развития увеличится на 36 процентов.
«Диагностика, лечение и выживание не должны зависеть от того, где вы родились или какой доход вы получаете. Борьба с раком должна быть делом всего общества, объединяющим все звенья системы здравоохранения на всех этапах оказания медицинской помощи», — добавил Ханс Клюге.
«Актеры моего театра могут дать фору многим столичным актерам»
Любите ли вы театр или себя в театре? Любите ли вы театр только в Москве или на Русском Севере? И на каких условиях отправитесь на край земли, чтобы поставить там, допустим, «Мастера и Маргариту?» Для режиссера Андрея Тимошенко так вопрос вообще не стоит. Вот уже десять лет коренной москвич работает в Архангельске и возглавляет Театр драмы имени М.В.Ломоносова. Просто для него театр — понятие не территориальное.
1.
— Андрей, как получилось, что ты, коренной москвич, уехал работать в Архангельск? В Москве работу не нашел?
— После окончания театрального института (а я учился в «Щуке») много ставил по стране и не очень хотел где-то оседать — так было комфортнее. Но однажды мой коллега Саша Горбань (Александр Горбань — театральный режиссер, трагически погиб в 2015-м. — М.Р.) предложил мне поставить в Архангельске: «Попробуй!» Я попробовал — и вот уже десять лет все пробую. Знаешь, чем больше ты вкладываешь пота и крови, тем сложнее с этим расстаться: начинаешь любить людей, город, театр. Оно родное, оно в сердце…
— Ты работаешь на Русском Севере. Он действительно такой магический, и его магию ты испытал на себе, раз десять лет не можешь оторваться от Севера?
— Есть такое: Север притягивает. Это сложно словами передать.
— Но ты же художник, передай!
— Я бы скорее нарисовал, а словами — правда сложно. Магия, может, потому, что это такой край земли. Как в Португалии, когда на мысе Рока я однажды встал и понял: здесь край света. То же самое — и поморы: они на край света плыли, не понимая, что там — земля плоская или круглая? И от этого у них в крови отвага и смелость. И вот это самое состояние — на краю — как будто завораживает.
2.
— О магнетизме Русского Севера мы еще поговорим, но пока о другом: нынешний сезон театр имени Ломоносова (кстати, единственный в стране, носящий имя ученого) открыл постановкой «Мастер и Маргарита» по Булгакову, где ты, похоже, принципиально отказался от видео и прочих технических приемов в постановке самых мистических сцен. Например, отрезание головы товарища Берлиоза с помощью трамвая. А трамвай у тебя живой, шевелится…
— Я не очень люблю видео, от него все устали. Считаю, что театр должен решать сцены фантазией и театральными средствами. Потому что видео используется сейчас в двух случаях: когда либо денег нет, либо фантазии. Да, у меня трамвай составлен только из людей, которые в нем едут с серпами и молотами на работу. И вот они его перемололи — такая мясорубка получилась. Мясорубка же в то время и в стране была страшная…
— Банальный вопрос о романе Булгакова. Среди театральных людей ходит несколько названий, за которые режиссеры три раза перекрестятся, прежде чем возьмутся, — «Макбет» и «Мастер и Маргарита» в том числе. Или ты не суеверен?
— Если только для пиара я мог бы сочинить какие-нибудь истории. Но с нашим спектаклем все было в рамках производственного процесса: слава богу, никто не сломал руки/ноги, ничего не сгорело… Может быть, мистика была тогда, когда я в мае прошлого года приехал в Москву, взял такси, чтобы ехать к нотариусу на Садовое кольцо, а таксист почему-то привез нас с женой на Патриаршие пруды. И я тогда жене сказал: «Ну вот видишь, он нас привез на Патриаршие, потому что я буду делать этот роман». А так ничего криминального, к счастью, не произошло. Причем ни с кем. Мы работали азартно, вдохновенно, и получилось то, что получилось. Я результатом доволен.
— Еще в начале XXI века, когда и в помине не было русофобской кампанейщины, книга «Мастер и Маргарита» считалась самой читаемой и продаваемой книгой в мире — наряду с американским романом «Унесенные ветром». Три важнейшие, по-твоему, причины, которые должны побудить людей, особенно молодых, взяться прочитать этот роман?
— Она сложносочиненная, и в ее структуре параллельно есть несколько мест действия, которые завораживают, так что зрители (читатели) не успевают заскучать. Ни одно место действия не определено: Москва того времени уж очень колоритная: с одной стороны — бытовая, а с другой — совсем нет. Оттуда читатель переносится в Ершалаим, и снова Москва с похождениями шайки-лейки Воланда — похождениями мистическими, азартными… Все это, как мне кажется, в совокупности создает атмосферу романа и его объем. Я и спектакль так решал: уходящая вверх огромная лестница — она и Москва, и Ершалаим. Одновременно рубиновая звезда наверху дает ощущение масштаба, и от нее же я решал полет Маргариты. И в романе есть тайна неразгаданная — что он не закончен автором, что финал странный, и это тоже притягивает читателя.
— Принимаясь за этот роман в XXI веке, что ты для себя открыл в нем?
— Я не то чтобы открыл, но я подтвердил одну мысль: художник всегда сильнее обстоятельств. И что любовь сильнее обстоятельств. Что можно преодолеть любые испытания, если у тебя есть цель и жизненная внутренняя сила, потому что времена приходят и уходят, а любовь, чувства и творчество остаются.
Ты видела наш спектакль и, наверное, поняла, что один из главных героев в нем — поэт Иван Бездомный, который по ходу романа взрослеет и из какого-то одноклеточного рифмоплета, встретившись с Мастером, с нечистой силой, становится глубоким художником. Хоть он и говорит, что не будет больше писать, но я заканчиваю спектакль единственным стихотворением Булгакова, и читает его именно Иван Бездомный. Это очень важно:
Я куплю себе туфли к фраку.
Буду петь по ночам псалом.
Заведу большую собаку.
Ничего, как-нибудь проживем.
— Вот последняя строчка — «ничего, как-нибудь проживем» — краеугольный камень нашей российской ментальности. Как-нибудь и на авось. По-твоему, это только нам, россиянам, свойственно или человечеству вообще?
— Это свойственно, как мне кажется, человечеству. Но здесь не просто на авось и не «как-нибудь проживем», а человек остается со своими принципами, со своей верой, что бы там ни происходило. В этом есть стойкость: то есть будем жить, ребята, выживем.
3.
— Вот мы с тобой о высоком разговариваем, а я не могу оторвать глаз от твоих рук — все искусство татуажа на них. Это заблуждение юности, дань моде?
— Я спортсмен-байкер, и это определенный стиль жизни в одежде, в татуаже. Творческий человек, по-моему, должен быть увлекающимся и живым. Леонардо да Винчи когда-то сказал: «Не дай мне бог, чтобы у меня пропало желание и интерес к жизни». У меня всегда есть какие-то интересы, путешествия, экстремальные моменты. И больше всего я боюсь (сейчас скажу это страшное слово) старперства. Мне 66 лет, я живу очень активной жизнью и физически, и творчески. Так что татуаж… Я такой, как есть, и мои спектакли — такие, какие есть.
— Где же делают такие брутальные, но высокохудожественные наколки?
— Это мои мастера художественной татуировки. Когда люди смотрят на меня, не зная обо мне ничего, видят мои сломанные уши, руки, спрашивают: кем я работаю? И я в этот момент немножко теряюсь: думаю, вот сейчас скажу, что театральный режиссер, а они мне не поверят. Но я не представляю себя другим. Мне кажется, что я с усами и бородой ходил еще в школе, только в армии пришлось сбрить. А если бы сбрил сейчас, то чувствовал бы себя голым.
— Каким рекордом гордится театральный байкер Андрей Тимошенко? Какой был твой самый дальний маршрут?
— Наверное, из Архангельска на Кавказ. Сколько я ехал, уже не помню, но приключения всегда бывают в дороге: что-то ломается в машине, ты встречаешь каких-то людей. И хотя серьезная поездка планируется заранее, но все равно всего не учтешь. Есть братство байкерское — они на дорогах помогают. И не байкеры, кстати, тоже помогут. Но я в серьезном ДТП ни разу не был, хотя падал с мотоцикла, как любой нормальный байкер.
— Идеи, решения будущих спектаклей в дороге приходят?
— Конечно. Потому что сама дорога очень вдохновляет. Автомобилистов байкеры пренебрежительно называют «коробочниками». Я тоже вожу машину, и мне есть с чем сравнить движение в машине и на мотоцикле. На мотоцикле иное ощущение дороги: только ты и дорога, мелькают пейзажи, и весь кайф не в том, что ты из точки А приехал в точку В, а сам процесс движения вдохновляет.
Так же, как я в первый раз прыгнул в Италии с парапланом. Но мне это нужно, я чувствую себя молодым человеком, бодрым. Я и репетиции так веду: не сижу на месте, а бегаю, как электровеник, на сцену, обратно в зал… И мотоцикл мне дает такую энергетику. Сейчас я уже планирую лето, а оно у меня будет сложным: набор в институт, подготовка к спектаклю, но я уже думаю, как мне выкроить кусочек времени, чтобы вырваться и куда-то поехать на Севере. Здесь же мотосезон очень короткий. А потом, путешествие на байке не терпит суеты, как и, собственно, служение музам. Ты должен этому движению внутренне отдаться.
— Скажи, тебе в дороге навеяло взяться за Маркеса («Сто лет одиночества»), и с небес на руль упали образы, которые потом воплотились в масштабном спектакле, но, что немаловажно, в маленьком пространстве?
— Я очень люблю это произведение и, может быть, через какое-то время еще раз где-нибудь его поставлю. Но по-другому. Это такая емкая история, мощная, энергичная и очень сексуальная. Страстная, трагичная и комичная одновременно, с замесом судеб, колоритных персонажей. И в каждом из них там есть я. Эта история не отпускает меня, она не доиграна.
Вообще, у меня часто так бывает: спектакль недоигранный, как, например, «Доктор Живаго», где я от многих классных сцен отказался. Но зато потом появился спектакль «Поэт и смерть», куда вошли стихи Пастернака: он общается со смертью в особом пространстве и рассказывает ей о жизни. А смерть же не знает, что такое жизнь, и в результате она проникается стихами Пастернака. Вдруг полюбила его, потому что — женщина, и уходит. И вот я думаю, что с Маркесом тоже должно что-то подобное произойти.
4.
— Ты выпускник театральной школы, которая базируется на учении Евгения Вахтангова. А он считал, что режиссер должен начинаться с… монтировщика. «Я — главный монтировщик в театре», — говорил о себе Евгений Богратионович ученикам. Ты можешь себя так рекомендовать? Или ты художник-художник?
— Я очень хорошо знаю сцену и в спектакле могу сделать все от и до: написать инсценировку, музыку могу подобрать, смонтировать декорацию могу, поставить свет. Я в этом плане универсал и считаю это нормальным и правильным для режиссера. Если собираю спектакль из разных элементов, значит, и декорацию могу собрать.
— Если всех монтировщиков свалит грипп, то ты…
— Возьму молоток и подготовлю спектакль. И реквизит сделаю. Мне, конечно, понадобится для этого больше времени, чем бригаде монтировщиков, но я, когда каждый день иду по театру, непременно все руками трогаю. Во мне 105 кг веса, я похожу по сцене, попрыгаю, повишу на подвесах — своим телом проверяю прочность. Недавно вот упал в люк, проверяя перед «Доктором Живаго» сцену. Люки в этом спектакле выполняли роль могил, а я шел по направлению к актрисе, заряжавшейся на третьем плане, ну и свалился. К счастью, без ущерба, зато проверил собой. Но это никак не связано с мистикой в театре.
— В Москве, где огромный выбор театров и спектаклей, у людей есть мнение, что в провинции, которую теперь называют более уважительно — регионы, актеры другого уровня. Не хуже или лучше, а другие. Что скажешь, проработав десять лет в театре на Русском Севере?
— Актеры выросли на моих глазах прежде всего благодаря тем работам, в которых они участвуют. И могу сказать, что актеры моего театра могут дать фору многим столичным актерам. Ты же видела нашу афишу: классика отечественная и зарубежная, многие московские актеры не имеют таких ролей. У меня когда-то был спор с прекрасным актером Малого театра Борисом Клюевым. Мы встретились в Италии на пляже, и он мне тогда сказал, что все лучшие актеры из провинции рано или поздно уедут в Москву. А я ему возразил — не всегда так, и актеры Архангельской драмы тому подтверждение. Так считают и те, кто приезжает в наш город, приходит в театр. А сидеть в Москве и не иметь ролей, терять квалификацию… Театр ведь дело практическое, а не теоретическое.
Да, в Москве много замечательных актеров, и студентов замечательных тоже много, но когда они выпускаются из институтов и не имеют практики, они тухнут. А ко мне в театр просятся выпускники и ГИТИСа, и Щукинского института, потому что когда они выбирают театр, прежде всего смотрят на афишу. Куда ехать? Где играют бесконечного «таксиста» («Слишком женатый таксист» — пьеса Рея Куни) или в «Гамлете», в «Докторе Живаго» или в Маркесе — конечно, думают: «Я поеду туда». Ведь уровень театра во многом зависит от репертуарной политики.
5.
— Все спектакли ты оформляешь сам как художник. Значит ли это, что никакой другой художник тобою не будет приглашен в Архангельскую драму?
— Я не то что оформляю свои спектакли — я их сочиняю, а они рождаются так, как рождаются. Если меня захватывает какая-то литература, то включается фантазия, и я начинаю мыслить образами. И часто так бывает, что в результате прихожу к самому первому, отказавшись от многих других. И, кстати, к самому простому, а это сложно: прийти к решению лаконичному и выразительному. А что касается других художников, то я мечтаю поработать с Николаем Слободянником, сейчас веду с ним переговоры.
— Последний вопрос: коренной москвич, работающий на Русском Севере, не хочет ли что-то поставить наконец в Москве?
— Есть предложения, веду переговоры с театрами. Но для меня главное — это творческое предложение. Не какие-то там гонорары и прочие «плюшки». Сейчас такие появились, и дай бог совместить планы в Архангельске и в Москве — тогда с удовольствием что-то поставлю здесь.
Украинский конкурс разместился на малой родине Beatles
Первым полуфиналом 9 мая в Ливерпуле началось «Евровидение-2023». Наибольшее внимание приковано к шведской участнице Лорин, которая спустя девять лет «вернулась за победой» после триумфа на «Евровидении» в 2012 г. Корреспондент «МК» передает с места события.
Подлинным стартом континентального конкурса песни стало даже не начало состязательного «забега» во вторник или дефиле участников (на сей раз из 37 стран) по традиционной Бирюзовой дорожке, а приезд на арену за несколько дней до собственной коронации новоиспеченного монарха Карла Третьего с королевой-консорткой Камиллой. Подобного королевского во всех смыслах открытия и размаха «Евровидение», пожалуй, не знало со дня своего основания 67 лет назад.
Монаршая чета не просто осенила благословенным визитом место песенного ристалища, а собственноручно нажала на красную кнопку. С учетом неспокойных реалий современного мира аттракцион, конечно, выглядел несколько зловеще (хотя не исключено, что славящиеся страстью к иронии и шуткам англичане как раз и юморили по-черному вполне осознанно), но, к счастью, кнопка оказалась безобидной и символизировала собой всего лишь запуск сцены «Евровидения».
Его величество, правда, волновались, долго целились пальчиком и все равно промахнулись мимо кнопки размером со спелый арбуз, но Камилла, как всегда за многие десятилетия любви и дружбы с суженым, взяла все в свои руки и спасла ситуацию — просто шлепнула плашмя ладошкой, даже не целясь, и сцена под звуки торжественного техно-попа засверкала-заискрилась так, как не искрилась и не сверкала ни одна площадка «Евровидения» доселе. Технологическое и дизайнерское роскошество подтверждали не только известное и утонченное английское чувство стиля, но и статус Туманного Альбиона как одного из главных мировых центров технологий, современной музыки и шоу-бизнеса.
Ну и все-таки сам Ливерпуль еще и малая родина великих Beatles. Уж никак нельзя было ударить в грязь лицом. Аккурат напротив арены с «Евровидением» находится и начальная остановка знаменитой автобусной экскурсии Magiсal Mystery Tour — по мемориальным местам ливерпульской четверки, хотя в этом тоже видится некоторая английская ирония. Клише «конкурса для домохозяек», несмотря на все старания «Евровидения» осовремениться, еще никуда не испарилось и особенно в Британии настырно культивируется, причем не только высоколобой критикой. Даже коренной ливерпульский таксист из Бангладеш, например, услышав про «Евровидение», непременно поморщится и ляпнет с изящным говорком, что этот shit он не смотрит, а смотрит только футбол.
Посему можно только догадываться, вертятся ли в гробах Джон Леннон или Джордж Харрисон, когда автобусы Magical Mystery Tour отъезжают от главного входа на «Евровидение». Но еще живущие высокопочтенные битлы Пол Маккартни и Ринго Старр никак пока не отшутились по поводу домохозяечно-европесенного разгула, учиненного на их малой родине. Впрочем, они и сами-то всегда были близки к глубинному народу, так что, скорее всего, будут совсем не против. И, кстати, замечено той же самой высоколобой местной статистикой, что, несмотря на все shit и fuck, как только позывные европесни звучат в эфире, улицы многих, особенно периферийных английских городков, селений и деревень вмиг пустеют. Все сидят по домам с включенными телевизорами (или ноутбуками — тренды все-таки!), но с плотно занавешенными окнами, чтобы, не дай бог, кто-то из соседей не застукал за столь срамным занятием, как просмотр «Евровидения».
Впрочем, одно обстоятельство смещает привычные акценты — вообще-то это не британское, а украинское «Евровидение», которое страна и город «приютили» после прошлогодней победы Украины с песней Stefania в исполнении этно-рэп-группы Kalush Orchestra. Европейским вещательным союзом (EBU) было принято решение о переносе конкурса в Ливерпуль. Тем более что второе место в прошлом году (и впервые не последнее за долгие годы!) завоевала Великобритания с харизматичным Сэмом Райдером и песней Space Man. Британии при этом не впервой принимать у себя «чужие» конкурсы, когда страны по тем или иным причинам не могли или отказывались проводить у себя «победные» «Евровидения»: в 1960 г. вместо Нидерландов, в 1963 г. вместо Франции, в 1972 г. вместо Монако, в 1974 г. вместо Люксембурга. И Люксембург, кстати, в отчаянии потом кусал локти, поскольку именно в Брайтоне в 1974-м случился исторический триумф шведской группы АВВА с песней Waterloo. Однако в новейшие времена подобный прецедент выглядит событием достаточно неординарным.
Не исключено, кстати, что в этом году тоже случится исторический триумф — вторая победа и тоже шведской певицы Лорин. В истории «Евровидения» дважды побеждал только один исполнитель — Джонни Логан из Ирландии (в 1980 и 1987 гг.). Попытки других поп-героев повторно вкусить сладкий плод победы заканчивались либо оглушительным провалом, как у Даны Интернешнл в 2011 г., либо вялым пшиком, как у Александра Рыбака в 2018 г. Многие любители конкурса и еврофанаты оживились и даже специально примчались в Ливерпуль только после того, когда стало известно о возвращении Лорин на конкурс. Ее песня и номер Euphoria в 2012 г. стали не только победными, но и вошли в золотой фонд «Евровидения». Певица обрела почетное место в пантеоне «икон» конкурса и обзавелась внушительной интернациональной фан-базой. Ее пребывание в Ливерпуле неизменно сопровождается неврастеническим ажиотажем поклонников, а прогнозы на победу изо дня в день только растут. После первого полуфинала они достигли рекордных 45%. Сама Лорин не спешит праздновать триумф, благоразумно кокетничает:
— Я не думала, что вернусь. Такое не планируют, — уверяла певица журналистов в Ливерпуле. — Но я услышала песню (Tatoo), а потом меня спросили: может, Melodifestivalen (национальный отбор в Швеции. — А.Г.)? И (сперва) я ответила НЕТ! Потом было… «может быть». А потом я поплыла по течению… Я чувствую, что должна творить и что это важно…
«Для этого и рву задницу», — уже совсем расшутившись, завершила Лорин описание своих творческих еврометаний. Куда, однако, прибьет течением ее надорванную пятую точку, еще вопрос: и учитывая не самый удачный опыт прошлых победителей-второгодников, и то, что песня Tatoo, хоть и хороша, добротна и весьма профессионально подана, отдает все-таки легким душком осетрины не первой свежести. Ничего нового Лорин в этот раз собой на конкурс не привнесла, в отличие от «Эйфории» в 2012 г. Мудро оставляя слегка приоткрытой дверь для возможного отступления, хитрая шведская берберка оговаривается: «Все эти размышления только разрушают творчество. Я блокирую мысли о выигрыше или о чем-то подобном. Это дезориентирует».
Тем более что в этом году на пятки Лорин (согласно прогнозам и пречартам) наступает финский поп-перформер-авангардист Käärijä с провокационно-сатирическо-юмористическим номером Cha Cha Cha в миксе авторского рэпа, жесткого финского хэви и эстетики развеселого «кабаре для взрослых». Парень при этом источает океан уверенности. «Каково это, выйти в финал с песней полностью на финском?» — спросили артиста на пресс-конференции. «Дома многие не верили, что это возможно. Я хочу показать, что можно даже выиграть с песней на родном языке, поэтому я здесь», — ответил Ере Пёухёнен, чей шутливый сценический псевдоним переводится как «Фантик» и который ходит в Ливерпуле в совершенно очевидном статусе не только фаворита, но и всеобщего любимца. Суровый финский юмор оценен носителями юмора утонченного английского весьма высоко, а ярко расписанная финская сауна-трейлер с портретом исполнителя, припаркованная у арены, стала здесь форменной конкурсной достопримечательностью.
Для тех из читателей, кто не имеет возможности смотреть по былой традиции телетрансляцию конкурса, поскольку Россия из «Евровидения» вышла в прошлом году, а в Интернет заглянуть лень, «МК» публиковал обзор номеров и песен ключевых исполнителей нынешнего конкурса в «Звуковой дорожке» еще 19 апреля.
Не только финн и шведка, а практически все топы и фавориты нынешнего года собрались как раз на первом полуфинале в минувший вторник, за исключением разве что француженки La Zarra, которая на правах представительницы страны из т.н. «Большой пятерки» (стран — основательниц конкурса) выступит лишь на гранд-финале, минуя сито полуфинальных туров. Выход в финал был предсказуем и для Алессандры из Норвегии (песня Queen of Kings), и для Ноа Кирель из Израиля (Unicorn). В финал вышли также; Швейцария (Ремо Форрер), Хорватия (Let 3), Сербия (Luke Black), Чехия (Vesna). Номера большинства артистов были не только музыкально и постановочно выразительны, их объединял поданный хоть и по-разному, где-то с юмором, где-то всерьез, но единый посыл к «миру, дружбе, жвачке и солидарности», благодарно принятый публикой, собравшейся в зале не из космоса, а с багажом тревожных мировых новостей. Mimicat из Португалии с номером Ai Сoração в стиле портового кабаре-бурлеска может стать на финальном вираже той самой «темной лошадкой», на которую мало кто ставит в начале конкурса, а Паша Парфений из Молдовы на пару с Лорин оказался выходцем с того самого «Евровидения-2012». Артисты встретились вновь не просто на конкурсе, а в одном полуфинале, и оба вышли в финал. Они приветствовали друг друга уже как родные, обменивались доброжелательными шутками, взаимными поздравлениями и пожеланиями удачи.
Атмосфера большой, дружной, хотя и беспокойной семьи действительно царит на конкурсе, а девиз нынешнего года United by Music («Объединенные музыкой») наполнен посланием единства не только в музыке…
